Я прочла этот потрясающий рассказ про Машеньку уже 5 раз! Каждый раз со слезами и каждый раз с каким-то прекрасным ощущением благости! Как будто с очищением! Иоанн удивительный человек! В самом страшном горе он видит светлые стороны и всем вокруг становится теплее! И люди становятся лучше от этих слов! ВЕНОК НА МОГИЛУ ДОЧЕРИ
У проф. Н.Е. Пестова, внуком которого был приснопамятный епископ Новосибирский Сергий, была книга «Жизнь для вечности» с подзаголовком «Венок на могилу сына» — его старший сын совсем юным ушёл на Великую Отечественную и не вернулся. Пусть Машеньке всего восемь, но у меня тоже есть венок на её могилу — неожиданные размышления о неожиданном событии, появившиеся в ту тихую и священную ночь, ночь перед отпеванием, когда в храме звучала псалтирь, а Машенька лежала посреди храма в своём белоснежном гробике, вся в нежно-белом, даже не как невеста, а как спящий ангелочек.
Удивительно, но о случившемся можно рассказать с трёх разных точек зрения, с трёх разных сторон.
Первая — очень печальная, невероятно трагичная. Смерть ребёнка это всегда какая-то вопиющая несправедливость, ведь обычно дети должны хоронить своих родителей, а не наоборот. К тому же, почти два года назад, как раз в ноябре, мы похоронили сыночка Мишу; как заметил об этом один друг, это «тот самый случай, когда бомба дважды падает в ту же воронку». Тогда тоже всё было неожиданно, скоротечно и непонятно (хотя совсем иначе и по другой причине); теперь всё произошло значительно быстрее. Можно ли умереть дома, в кругу семьи, внезапно, без всяких предпосылок? Оказывается, можно. Какая же хрупкая штука человеческая жизнь! Был обычный субботний вечер, когда вся семья уже собиралась готовиться ко сну, и вдруг у Маши сильно и резко заболела голова. Она даже пошла и умылась, но стала терять сознание и села. Мы, взрослые (папа, мама, бабушка) тут же оказались рядом, я взял её, перенёс в комнату. Скорую вызвали тут же, и врачи приехали моментально, через каких-то восемь минут — но, видимо, вряд ли бы они смогли что-то сделать, даже если бы появились через две минуты. Как мы узнали на следующий день, это было кровоизлияние в мозжечок, вызванное аномалией сосуда, и оно просто отключило сразу весь организм. Когда я принёс Машу в комнату и уложил её набок, она сделала ещё несколько редких вдохов, а потом у неё отключился взгляд и посинели губы. Машенька умерла буквально у меня на руках — хотя мы, конечно, даже не могли представить этого и всё ещё надеялись вернуть её к жизни. Сначала мы с бабушкой-медсестрой сами делали ей искусственное дыхания и массаж сердца под руководством скорой по телефону, потом приехала реанимационная бригада и ещё час пыталась её оживить. Видно было, насколько они переживают, насколько они на взводе: они закрылись с ней в комнате, несколько раз бегали к машине и обратно, после них осталось много ампул адреналина… После отъезда реанимации приехала полиция, чтобы всё зафиксировать, как полагается, потом Машеньку забрали на экспертизу, а следующим вечером она уже лежала в храме под звуки чтения псалтири…
Как у нас самих, так и у всех, узнававших о происшедшем, первая реакция была одна и та же: такого просто не может быть, в это невозможно поверить! Ничем не болела, ничто извне не случилось, но вот, её теперь больше нет здесь. Всё словно опустело. Как мы будем жить без неё? Машенька была всегда самым любознательным и самым общительным ребёнком, от неё сыпалось больше всего вопросов. Поначалу мы думали, что будем отдавать в школу Машу с 7,5 лет, а Мишу с 6, чтобы погодки учились вместе в одном классе, но вскоре поняли, что лучше сделать наоборот, и что у них будет два класса разницы. Миша до школы не дожил, а Маша, несмотря на возраст (она пошла в первый класс ровно в 6,5 лет), училась всегда прекрасно и была умной словно не по годам. Кто больше всего любил играть с папой в настольные игры, так это Маша, причём «детские» версии настольных игр (детский Каркассон, детский Билет на поезд) ей не очень нравились, зато мы с ней вдвоём с удовольствием раскладывали красивые сложные игры с маркировкой «от 12» (от Саграды и Доминиона до Рунбаунда и Эверделла). И это лишь мои отцовские впечатления; и мама, и сёстры, и подружки наверняка могут рассказать не меньше о том, сколь значимое место занимала Маша в повседневной жизни каждой из них… Теперь на этом месте будет пустота. И тишина. Каждый день…
Но это точка зрения нас, окружающих — родных и друзей.
Вторая, ощутимо другая сторона — это чувства самой Машеньки. Что, если представить себя на её месте? Какими были последние часы, дни, месяцы её жизни? Как бы вы хотели провести свой самый последний день и вечер? Сложно представить себе по-человечески более приятное завершение жизни, чем получилось у Маши. Она была счастливой. Только представьте себе: каникулы, всё сдано, четверть закрыта на отлично, как всегда, да и в музыкальной школе прошёл первый серьёзный академконцерт, так что есть неделя заслуженного отдыха. Можно радоваться жизни: спать, читать, играть на пианино в своё удовольствие, гулять, ходить в гости к подружке, печь с ней вафли, печь с младшей сестрёнкой печенье и кексики, да вообще придумывать много интересного. Найдя в интернете рецепт и купив продукты, Маша испекла невероятно вкусные и красивые лимонные маффины, которые, правда, были съедены достаточно быстро (а теперь рецепт, что называется, утрачен). В свой последний день она занялась рукоделием: нашла инструкцию в ютубе, попросила бабушку купить необходимые материалы (бумажный стаканчик для кофе в качестве основы, белая верёвочка для плетения, шарики для декорирования, клеевой пистолет для закрепления) и сделала красивую плетёную корзиночку: «снег и шарики — новый год!» А вечером были совсем не повседневные сладости: размороженная клубника с сахаром и ещё пломбир (Маша выбрала шоколадный стаканчик). Потом четырёхлетняя Анюта попросила меня поиграть в настольную игру, и я решил попробовать познакомить её с «Алмазятами» — простой и быстрой, но увлекательной даже для взрослых игрой для детей от пяти лет. Маша, конечно, с удовольствием к нам присоединилась, а потом присоединилась и Таня. Анютка почти разобралась в игре, выиграла две партии (да, эта игра позволяет детям выигрывать без всяких поддавков со стороны взрослых), мы с Таней выиграли по одному разу, а Маша целых три, так что она радовалась не только проведённому времени, но и результату. Разумеется, мы и предположить не могли, что это будут последние наши полтора часа с Машей, что всего минут через двадцать её не станет — но именно потому мы и могли просто беззаботно и счастливо побыть вместе. Даже не представляю себе, мог ли этот вечер пройти ещё лучше…
Машенька не болела и почти не мучилась: ей было больно всего несколько секунд, но и они не сломили её — она даже пошла и умылась, прежде чем потерять сознание. А всё предыдущее время она была бодрой, весёлой и жизнерадостной. Родной дом, клубника с мороженым как последний вкус, игра с папой и сестрёнками как последний досуг — ведь многие бы мечтали о таком, не правда ли?
Есть ещё и третья сторона Машиной истории — духовная. Она видна не сразу, но если присмотреться, становится поразительной.
Жизнь Машеньки — это свой собственный духовный путь, путь совершенствования. Люди живут жизнь по-разному: одни просто плывут по течению, а другие стараются преодолевать свои недостатки и становиться лучше. Сейчас, оглядываясь на прошедшие годы, можно с удивлением видеть, какой пример и образец даёт нам Маша, через какое преодоление себя она прошла. Долгие годы она была трудным ребёнком, больше всего капризов и вредностей исходило именно от неё. Когда Маше было года три, одна аниматор, делясь своими впечатлениями от общения с ней, сравнила её с озорной героиней современного мультсериала про Машу и медведя, хорошо знакомого всем родителям, — и, по общему впечатлению, сравнение это было весьма метким. Другой характерный момент: она была единственным человеком, кому время от времени удавалось выводить из себя даже невероятно тихую и всегда молчаливую старшую сестру. Пожалуй, в этой вредности Машиного характера не было её вины, просто она была очень общительной, ей хотелось всё время липнуть к старшим и к тому же постоянно приходилось уступать младшим. Мы и не заметили, как она постепенно научилась обуздывать свой характер и направлять его в доброе русло. Оглядываясь на первую четверть третьего класса, мы видим теперь в Маше прекрасного ребёнка: не просто больше не капризную, а добрую и отзывчивую. Она не только стала постоянно брать на себя игру с маленькой сестрой вдвое младше себя, но и научилась с доброй улыбкой гасить её собственные маленькие капризы, умело переключая её внимание на другие занятия. Она не перестала быть активной и бойкой, но стала тонко чувствовать, когда приставать с расспросами уместно, а когда нет. Она обзавелась подружкой из соседнего дома и постепенно научилась проявлять дружбу так, чтобы всем родителям это было не в тягость, а в радость. Она научилась с любовью относиться ко всем делам и занятиям, даже к урокам музыки. Лишь её почерк остался по-прежнему размашистым и небрежным, как чуть ли не единственное напоминание о трудно обуздываемом характере этого прекрасного человека. Только в последнее время мы с удивлением осознали, что Машины капризы ушли в прошлое; более того, теперь и для мамы, и для папы именно Маша стала тем человеком, с кем легче всего находить взаимопонимание, кто откликается на любые просьбы и каким-то непостижимым образом умеет не огорчаться, когда что-то не получается. Многим ли дано достигнуть внутренней гармонии за столь небольшой срок жизни, да ещё и оставаясь при этом в гуще событий? Говорят, Господь забирает человека, когда он уже готов к вечности. Машенька прошла свой путь очень достойно и до конца.
Хотя Машенька по возрасту уже отроковица, но отпевали её таким же особым светлым чином, как отпевают младенцев и как было при похоронах её братика, со специальными молитвами — не о прощении грехов, как при погребении взрослых, а просто об упокоении со святыми. Теперь она снова вместе со своим любимым братиком, по которому она так тосковала: они рядом и телами на кладбище, и душами в вечности…
Спасибо тебе, милая дочка. Ты подарила нам прекрасные годы, мы росли вместе с тобой. Теперь ты уже там, а мы ещё здесь, и жизнь продолжается. Мы будем скучать по тебе. А потом, надеюсь, снова будем вместе.
